Режиссер, актер и бывший участник комик-группы «Монти Пайтон» Терри Гиллиам дал интервью британскому изданию The Independent, которое, кажется, многих разозлило. В нем 79-летний белый амерканец, например, заявил, что он — чернокожая лесбиянка.
Автор «Воображариума доктора Парнаса», «Страха и ненависти в Лас-Вегасе» и «Братьев Гримм» сейчас рассказывает про свой новый фильм — «Человек, который убил Дон Кихота». Он уже стал хрестоматийным примером производственного ада. В общей сложности фильм создавался 29 лет, на большие экраны в Британии он выйдет в конце января.
Однако Гиллиам в интервью гораздо охотнее рассуждает на тему движения #MeToo, расизма и другие горячие темы в медиа. Вот несколько цитат:
- «Дон Кихот — безумец, но его взгляды на жизнь благородны. Они про рыцарство. Они про спасение дам. Обо всех этих прекрасных идеях. […] Мне говорят, что сейчас нет места для современной маскулинности. Мужскому взгляду конец».
- Гиллиам приводит в пример персонажа своего грядущего фильма — Анджелику: «В эру #MeToo есть девочка, которая берет на себя ответственность за своё состояние. Что бы ни случилось в жизни этого персонажа, она никого не обвиняет. Мы живем в то время, когда всегда есть кто-то, кто ответственен за твои неудачи, и мне это не нравится. Я хочу, чтобы люди брали на себя ответственность, а не постоянно показывали на кого-то пальцем и говорили «Это вы разрушили мою жизнь»».
- Про дело Харви Вайнштейна: «Когда у тебя есть власть, то ты не берешь на себя ответственность за унижение других. Ты наслаждаешься властью. Вот как это работает в реальности. […] Да, я говорю, что движение #MeToo — это охота на ведьм. Я правда чувствую, что было много людей, достойных людей или немного раздражающих людей, которых разгромили. Это неправильно. Мне не нравится психология толпы. Они были амбициозными людьми. В жизни Харви было много жертв, и мне жаль их, но опять-таки в Голливуде полно взрослых людей, и они все принимают решения. Мы все принимаем решения, и я могу сказать вам, кто сделал выбор, а кто нет. Я ненавижу Харви. Мне пришлось работать с ним, и я знаю, что такое унижение. Но я не хочу, чтобы люди говорили, что все мужчины… Потому что в [моем фильме 1991 года] «Король-рыбак» было два продюсера, оба женщины. Одна была очень крутым продюсером, а другая — нервной стервой. Но это ничего не имеет общего с их полом».
- Гиллиам рассказывает свой разговор с одной известной актрисой: «Она мне рассказала мне историю, что она была в подобной ситуации в комнате, но смогла договориться и уйти. Она говорит: «Могу рассказать тебе обо всех девочках, которые не вышли из комнаты, я знаю, кто они, и знаю, какие передряги были в их карьерах». Всё дело в том, что ты делаешь выбор. Я могу рассказать вам об очень известной актрисе, которая подошла ко мне и сказала: «Терри, что мне нужно сделать, чтобы оказаться в твоем фильме?». Я не понимаю, почему все делают вид, как будто так не происходило всегда, пока в мире были люди с властью. Я понимаю, что у мужчин было больше власти, но я устал, как белый мужчина, что меня обвиняют во всем, что в мире не так. Я не делал этого!
Дальше в интервью следует перепалка между Гиллиамом и интервьюером, которая начинается с того, что интервьюер пытается объяснить, что дело не в том, что белые мужчины во всем виноваты, а в том, что они рождаются с определенными привилегиями, которые они часто используют. Гиллиам отвечает:
— Все это так упрощенно, именно это мне и не нравится. Когда я заявляю, что я просто черная лесбиянка в переходном периоде, люди обижаются. Почему?
— Потому что вы не черная лесбиянка.
— Почему это? Как это вы поняли, что я не она?
— А вы она?
— Вы просто оценили меня и решили, что я шучу.
— Но вы не можете идентифицировать себя как черный.
— Ладно, вот какое дело. Откройте Google, наберите фамилию Гиллиам, посмотрите, что он покажет.
— И что он покажет?
— Большинство людей с этой фамилией черные. Может быть я наполовину черный. Просто я так не выгляжу.
— Но раньше вы описывали себя как белый мужина.
— Мне не нравится термин белый или черный. Так что с сегодняшнего дня я буду идентифицировать себя как мужчина со светлым меланином. Я не выношу упрощенное, племенное поведение, через которое мы сейчас проходим. […] Я говорю о том, что быть мужчиной — это значит, что тебя обвиняют во всех грехах, потому что у меня белая кожа. Так что я лучше не буду мужчиной. И не буду белым. Ладно, раз я не нахожу мужчин сексуально привлекательными, то тогда я должен быть лесбиянкой. Кем еще мне быть? Мне нравятся девочки. Это просто логическая цепочка. Я просто пытаюсь заставить вас думать. Видите, это мир, в котором я вырос, вместе с «Монти Пайтон» мы могли делать такие вещи, и мы не обижали людей. Люди смеялись!
- В конце интервью Гиллиам поясняет свое видение разнообразия (diversity): «Я за разнообразие — больше чем кто бы то ни было, но разнообразие в том, как вы относитесь к вещам. Например, вы можете ненавидеть то, что я только что сказал. Это нормально! Без проблем. То есть вы можете верить во что захотите, но фундаментализм всегда заканчивается так: «Нужно нападать на людей, которые не похожи на вас», вот что меня сводит с ума. Жизнь удивительна, замечательна, она такая сложная. Наслаждайтесь ей, играйте, получайте удовольствие. Вот почему я не не стал миссионером. Это мой план. Я был молодым фанатиком в молодости, но потом понял, что их Господь не понимает шуток. Я подумал, что это глупость, ведь кто захочет верить в Бога, который не умеет смеяться?»
Источник
* XML, HTML